ЗИМ…. Строить нельзя, жить опасно… (часть 1)

планируемые места застройки промышленных загрязненных зон

Когда-то давно самарских журналистов уважали и слегка опасались – в последнее время над ними если и откровенно не смеются, то за спиной уж точно. Причем не только за перепечатки официальных пресс-релизов.

Возьмем, к примеру, последнюю встречу с Владимиром Аветисяном, который рассказал «акулам пера» про великую стройку на площадке бывшего завода ЗИМ и планов громадье на это строительство.

Что бы сделали пару десятилетий самарские журналисты перед подобной встречей – они наверняка бы посмотрели источники по этой теме, при этом раньше в региональном сегменте интернета и источников то было не много, пришлось бы по бумажным архивам искать, народу звонить, интересоваться.

Сейчас никаких проблем – запрос, клик в гугле и все вываливается – анализируй, отбирай – спрашивай того, кого интервьюируешь.

Но нет – Аветисяну задавали только приятные вопросы. Сказать, что ему подыгрывали – ничего не сказать.

А меня постоянные читатели блога просто одолели после этого интервью на «Эхо Москвы» – требуют – воспроизвести записи про стройку на ЗИМе шестилетней давности, весны – лета 2015 года, тогда это строительство на бывшей заводской площадке оценивал в качестве эксперта один из ведущих экологов Самарского государственного технического университета.

Очень интересны и комментарии под этими постами – короче сразу видно, что  люди глубоко в теме, в отличие от тех кто играл в поддавки с Аветисяном.

Сразу предупреждаю – у этого материала 6 частей, все они постепенно будут выложены снова, раз у журналистского сообщества Самары такая короткая девичья память, на все что связано с проблемами зимовской площадки.

_________________________________________________________________________________________

….В последнее время в Самаре все активнее идут разговоры о том, что надо застраивать бывшие промышленные площадки заводов: 4 ГПЗ, ЗИМ, Сокол, Тарасова, 9 хлебозавод жильем. Инвесторы уже потирают руки в предвкушении распродаж жилья в центре города. А можно ли строить на этих территориях. Обсудим с Клычем сначала теоретический аспект этой проблемы:

Любому строительству, от небоскреба до завода, от автозаправки до дачной беседки всегда предшествует проектирование. Не сделаешь проекта, хотя бы эскизного, от руки и на глазок, и большинство строителей такое наворочает, что потом не расхлебаешь.

Проектирование довольно сложный и дорогостоящий процесс. Конечным разделом подавляющего большинства проектных документаций выступают сметы на строительство. В сметах детально прописаны стоимости каждой элемента сооружения: от фундамента до последнего гвоздя. Гуру проектировки говорят: «Нельзя экономить на проектировании, боком выйдет!».

И действительно, чем объемнее и точнее проектные решения, чем подробнее сметный раздел, а также сопряженный с ним проект организации строительства, тем дешевле обойдутся строительно-монтажные работы.

А вот предшествуют проектированию инженерные изыскания. В большинстве случаев изыскания проводят параллельно с выполнением проекта.

Что такое изыскания, если говорить популярно? Изыскания – это детальное изучение природных, а также уже созданных человеком условий строительной площадки, особенностей местности на которой хотят что-то создавать. Как можно шить одежду, если не сделать закройку? Можно ли блогеру, да и журналисту вообще, писать репортаж, если он изначально не соберет сведения по теме поста?

Вот так и изыскания. Длятся они по времени, зачастую, не меньше, чем проектирование, а иногда и некоторые виды строительства. Однако потом и проектировать легче и строительство дешевле. А самое главное, комфортна жизнь в грамотно запроектированном доме, на хорошо обследованной и безопасной земле.  

Изысканий много. Градостроительный кодекс, строительные нормы и правила, санитарные и экологические документы, в общем виде задают нам пять видов изысканий для подготовки проектной документации: инженерно-геодезические, инженерно-геологические, инженерно-гидрометеорологические, инженерно-экологические и инженерно-геотехнические. Кроме того, имеется куча видов обследований: конструкций, грунтов, оснований зданий и сооружений, поиск и разведка воды, разведка грунтовых материалов и обследование загрязнения грунтов и воды.

Инженерно-геодезические изыскания, пожалуй, самый начальный вид изысканий. На жаре и ветру, в мороз и дождь идут по площадке люди с теодолитами и нивелирами, рейками и рулетками и измеряют землю. Находят на ней каждую ложбинку, кустик малый и все это наносят на бумагу. Появляется топографический план территории. А на нем указывают старые фундаменты, коммуникации, засыпанные выгреба, подземные ходы и заброшенные бункеры. Да мало ли чего нет в подземелье? Геодезисты обследуют не только поверхность земли, но и проходят по ней металлоискателями, чтобы потом, копая котлован или траншею, строители не порвали чей-то кабель, не свалились в яму.

Совместно с геодезистами на площадку выезжают геологи. Правда эти геологи несколько отличаются от романтиков из фильма «Территория». В «Территории» геологи-структурники, геологи по полезным ископаемым. А на строительную площадку выезжают инженер-геологи. И делают инженер-геологи инженерно-геологические изыскания.

Наш «город на реке Самара» на самом деле – сплошной склон. Небольшая часть расположена на возвышенном плато — водоразделе. А все остальное – это склоны: правый склон – к Волге. Левый– к Самарке. Ну, это если вульгарно говорить. На самом деле склонов намного больше, так же как и террас. Грунт на склоне только кажется твердым. На самом деле – он наполнен грунтовыми водами. И ведет себя под нагрузкой здания – как «псевдожидкое тело». Плывут склоны, как корабли и уносят с собой построенные на них здания и сооружения.

А еще «Город на реке Самара» — это овраги. Мы их почти не видим, за исключением Студеного и Подпольщиков. На самом деле и оврагов бесчисленное множество. Просто за многолетнюю историю строительства Самары большинство оврагов засыпали. А засыпали – чем придется: грунтом, битым кирпичом, конским навозом, бытовым мусором. Не было в те времена засыпки оврагов жесткого надзора за строительством. И нормативных документов особ не придерживались. Надо – вот и строили!

Промываются овраги на склоне. Промывается земля под ложем оврага. И все что на засыпанном когда-то овраге построено – плывет вместе с оврагом. А мы за такой короткий миг жизни этого плавания и не замечаем.

А еще наш «Город на реке…» — это карст. Известняки слагают наш город, как и все Жигули. Растворяются известняки подземными водами и формируют в земной толще пустоты и воронки. Сверху площадка выглядит ровной и гладкой, как у кота я…а.  А на глубине — пустоты. Будут строители фундамент возводить, и провалится фундамент. А может и построенный дом провалиться. Случаи такие известны.

Так вот, чтобы снабдить проектантов и строителей сведениями о всяких подземных и надземных ужастиках и выезжают на площадку инженер-геологи. Привозят с собой бурилки, полевые лаборатории, а также все сподручное и начинают разбуривать землю. Пробурят метр, отберут образец грунта, и опять пробурят, и опять отберут. До самой Мантии, конечно, не добуривают, но на глубину фундамента добурят точно. И ниже добурят, если склон. А гидрогеологи воду обнаружат на разных горизонтах: и верховодку, что у нас в дачных колодцах, и артезианскую питьевую воду, которая как барон Мюнхгаузен сама себя «за волосы» на поверхность тащит в виде родников. А потребуется, так и до рассолов инженер-геологи дойдут. До тех рассолов, которые на глубинах со 150-200 метров начинаются.

Забурятся геологи, а потом отвезут пробы грунта и подземной воды в свои лаборатории. И там начнут эти пробы анализировать женщины в белых и синих халатах. И обнаружат в этих пробах все, что опасно для будущего строительства: и просадку грунтов, и набухание, и плывуны, и карст. А еще определят, как эти грунты будут впоследствии бетон будущих фундаментов разъедать, сталь трубопроводов свищами покрывать. И отдадут женщины в халатах свои анализы девочкам за компьютерами. А девочки, сидя в «камере» теплых и уютных кабинетов, будут наносить выработки геологов на топопланы геодезистов, формировать таблички составленных тётеньками данных по механическим и химическим свойствам грунта и воды.  Потому и называют этот этап изысканий – камеральным! И сделают девочки «в камерах» красивый Отчет по Инжененерно-геологически изысканиям. И положит начальник Отдела изысканий этот Отчет на стол ГИПУ — Главному инженеру проекта. А тот полистает Отчет и передаст по нисходящей проектировщикам – соли земли: нате, ваяйте, я решение принял, а теперь исполнять: делать проект! Городу быть здесь! 

Кроме геодезистов и геологов есть еще гидрологи. Делают они инженерно-метеорологические изыскания. Наш город между двух рек. И Волга, и Самарка разливаются в паводок и «пересыхают» в межень. А вдруг, когда-нибудь, раз в 100 лет затопит Волга свои склоны? Или, наоборот, пойдет гулять подальше от берегов. Бывало ведь, такое. Подойдет Волга или Самарка близко к проектируемым зданиям и…ну полный «Левиафан»!

Выезжают Гидрологи со своими рейками водомерными, заплывают на надувных лодках аж на середину реки. Смотрят в протертые спиртом окуляры приборов на береговые склоны. И подсчитывают, хороший будет прогноз для проектируемого объекта на обеспеченную перспективу: на 10 лет после постройки, на 30 лет и аж на целых 100 лет! А больше 100 лет не прогнозируют. Все ж, не Египетские пирамиды строим …

Но на геодезических, геологических и гидро-метеорологических работах инженерные изыскания не прекращаются…

продолжение следует